Марии Сергеевне Шарыповой выпала нелегкая доля. Но, несмотря на перенесенные тяготы, она любит жизнь, потому что часто приходилось бывать между нею и смертью. В свои девяносто восемь лет женщина не утратила оптимизма и задора. Она любит домашний уют, любит встречать гостей, ей нравятся хорошие фильмы и шутки, если они приходятся кстати.
Фильм про Василия Ивановича Чапаева - один из ее любимых. Анекдоты про него Мария Сергеевна то же уважает. Особенно, если в них есть место Анке-пулеметчице.
Роль отчаянной боевой дивчины Первой мировой войны сегодня комична. Между тем, многочисленным ее прототипам всех войн выпала нелегкая судьба .Это киселевчанка Мария Шарыпова знает точно. Она - одна из тех, кого в Великую Отечественную немцы боялись так же, как «ночных ведьм». Мария Сергеевна – ефрейтор 7-ого зенитно-пулеметного полка. В составе Первого Украинского фронта ей довелось участвовать в форсировании Днепра и в других стратегических операциях Великой Отечественной.
В двадцатые годы прошлого столетия русские женщины не знали, что рожают своих дочерей и сыновей для нелегкой доли. Им предстояло ходить под бомбёжками и пулями, мерзнуть в окопах и землянках, хоронить друзей, умирать самим и убивать врага.
«Убивать было страшнее всего. Мы стреляли по вражеским самолетам, не давали им устроить засаду на наших. Страх быть убитой был постоянно. Но я не боялась смерти, боялась того, что мама будет плакать всю жизнь по мне», - признается ветеран Великой Отечественной.
Война для этой киселевчанки началась в семнадцать. Сначала ее направили работать в киселевский госпиталь, перевязочной сестрой. А как исполнилось восемнадцать, призвали на фронт. «Я помню, пришла домой с работы. За столом сидит мама и плачет. На столе железная кружка да узелок. Мама собрала мне все, что могла. В нашей семье было 9 детей, моего отца раскулачили и сослали в Нарым, после мы переехали из деревни Бурлаки в Киселевск и стали жить здесь в небольшой землянке», - тихим-тихим голосом, как будто боясь «разбудить» прошлое, произносит Мария Шарыпова.
На утро Мария села в длинный эшелон и уехала в неизвестность. А вместе с ней - сотни сибирских девчат.
Их привезли в село Арзянка. Это под Харьковом. Расселили в землянки и стали обучать стрельбе из пулемета. Командиры, глядя на девочек, которым по возрасту было самое время любить и семьи заводить, подбадривал: «Тяжело в учении, легко в бою».
В бою оказалось невыносимо. «Мы располагались на правом берегу Днепра. Наша задача была отбивать вражеские самолеты. Налеты были ежедневными. При одной из бомбёжек убило 7 наших подруг. Мы делили с ними все, холод землянок, спали на одно матрасе, набитом соломой, укрывались одной плащ-палаткой. Другая из запомнившихся бомбежек случилась ночью. Наша смена спала. Обстреливали землянки, с самолётов кидали гранаты. Одной девушке оторвало обе руки, у другой вообще оторвало часть туловища», - Мария Сергеевна прикрывает щеку рукой. Она словно хочет укрыть себя от этих воспоминаний. Но они до сих приходят к ней. Во снах она видит все: как горит земля, как неистово кричат раненные и как хоронят тех, кто на фронтовой линии стал ближе и роднее всех.
Видит она во сне и свой пулемет, крупнокалиберный ДШК. Она бы и сегодня смогла зарядить его, и выпустить очередь. Но каждый день благодарит Бога за то, что больше никогда не пришлось ей делать этого.
Не охотно, но все же Мария Шарыпова рассказывает о своих боевых подвигах. Больше не о личных, а тех, которые девчатам удалось совершить вместе: «Летом сорок третьего немецкое командование сосредоточилось в районе Курска и Белгорода. Девушки 7-ого зенитно-пулеметного полка смогли сбить две тысячи самолетов противника. За это полк был награжден орденом Красного знамени».
А летом сорок четвертого фашисты совершили налет на киевский железнодорожный мост. Марию ранило осколком в руку. В госпитале она пробыла полтора месяца. А после – снова в строй. За тот кровавый бой многие девчата из полка были награждены орденами и медалями. Некоторые - посмертно.
Но самой большой наградой за этот бой стало радиосообщение, в котором выражалась благодарность родителям Маши. Мама с папой тот эфир фронтового радио слушали. Они переживали за свою храбрую дочь, узнав, что она находится в госпитале, но были горды.
При рассказе о том, что пришлось пережить, Мария Сергеевна волнуется. Улыбается она лишь тогда, когда вспоминает о том, как заблудилась, возвращаясь из полка. «По очереди мы ходили в полк за сигналом «Я свой!» Ушла я засветло, а возвращалась в темноте, заблудилась и блуждала вдоль берега. Меня потеряли, искали, была паника. Нашли лишь утром. Оказалось, что я плутала как раз напротив нашего поселения», - говорит женщина.
С улыбкой Мария Шарыпова рассказывает и о том, как узнала о победе. «В этот день я была на посту. Стояли впятером. Время подошло меняться. А смена другая не идет. Только потом от наших солдат мы узнали, что кончился весь этот ужас. Война кончилась», - улыбаясь, говорит Мария Шарыпова.
Домой Мария Сергеевна возвратилась летом сорок пятого. В то время, когда все уже щеголяли в сарафанчиках, она вышла из состава в кирзовых сапогах и шинели.
После войны Мария осуществила свою мечту. Она стала продавцом. И вскоре встретила супруга Ивана. Он тоже прошел всю войну. Но та преследовала его и после. Через 10 лет мужчина умер от обостренных болезней, полученных еще на фронте.
Второй раз Мария Сергеевна вышла замуж в 1958 году. С Александром Тихоновичем они живут по сей день. В его жизни то же была война. В малолетнем возрасте он попал в немецкий плен и работал на немцев.
День Победы для обоих супругов - праздник святой, со слезами на глазах и с болью в сердце.